В советское время многое делалось для того, чтобы привить рабочим «заводской патриотизм» (в западных фирмах это входило в понятие « корпоративная солидарность»), дабы через воспитание гордости за принадлежность к славному трудовому коллективу «закрепить» работника, а также морально стимулировать более качественный и производительный труд. Однако относительное единообразие отношений на производстве и в быту, присущее советской системе, зачастую сводило на нет подобные усилия администрации и общественных организаций.
Рабочие не видели необходимости цепляться за родной завод. Они всегда были готовы при прочих равных условиях сменить место работы и перейти туда, где труд полегче или лучше оплачивается, а тем более — где можно быстрее получить квартиру (за исключением, конечно, предвоенного и военного времени, когда «самовольные переходы» запрещались). Отсюда феномен «текучести кадров», приобретший на рубеже 1920—1930-х гг. в СССР катастрофические размеры и породивший в дальнейшем даже своеобразную форму «тревожной зависимости» от пережитого опыта. Борьба с «текучестью кадров», за «закрепление рабсилы», за «воспитание собственных кадров» красной нитью проходит через всю советскую историю предприятий.
На «комплекс текучести кадров» как бы накладывалось еще одно существенное обстоятельство. Выгнать с работы пьяницу, прогульщика или нерадивого работника почти не представлялось возможным по политическим причинам: в СССР безработица была поставлена вне закона, что в условиях соревнования двух систем считалось одним из главных преимуществ социализма. Поэтому на рабочей общественности (трудовом коллективе) лежала обязанность не изгонять из своей среды, а перевоспитывать провинившихся.
Рабочие не видели необходимости цепляться за родной завод. Они всегда были готовы при прочих равных условиях сменить место работы и перейти туда, где труд полегче или лучше оплачивается, а тем более — где можно быстрее получить квартиру (за исключением, конечно, предвоенного и военного времени, когда «самовольные переходы» запрещались). Отсюда феномен «текучести кадров», приобретший на рубеже 1920—1930-х гг. в СССР катастрофические размеры и породивший в дальнейшем даже своеобразную форму «тревожной зависимости» от пережитого опыта. Борьба с «текучестью кадров», за «закрепление рабсилы», за «воспитание собственных кадров» красной нитью проходит через всю советскую историю предприятий.
На «комплекс текучести кадров» как бы накладывалось еще одно существенное обстоятельство. Выгнать с работы пьяницу, прогульщика или нерадивого работника почти не представлялось возможным по политическим причинам: в СССР безработица была поставлена вне закона, что в условиях соревнования двух систем считалось одним из главных преимуществ социализма. Поэтому на рабочей общественности (трудовом коллективе) лежала обязанность не изгонять из своей среды, а перевоспитывать провинившихся.
Keine Kommentare:
Kommentar veröffentlichen