Надо сказать, что в годы существования ГДР действовали две конкурирующих сферы, в которых формулировались представления если не о «модерности» кактаковой, то о том, что именно «модерно», и также выдвигались притязания на обладание «модерным». Во-первых, в ГДР сравнивали ситуацию в республике и ее достижения с другими странами будь то социалистическими или капиталистическими, используя модерные критерии, такие, как эффективность и исчислимость.
С этой точки зрения, важно было: «больше» или «меньше»? Во-вторых, в то же самое время личные практики индивидов обнаруживали важные отличия от бинарной схемы «больше — меньше», равно как и от противопоставления по линии «традиционное — модерное». Иными словами, восточные немцы не просто продолжали поступать или воспринимать вещи (или других людей) привычными способами.
Они формировали специфические сочетания, комбинируя такие практики, которые они воспринимали в прежние времена как «хорошие» способы удовлетворения тех или иных потребностей или реализации тех или иных возможностей, с теми, какие теперь встречались им в реально существующих «данных» ситуациях.
Такие сочетания формировались в повседневной жизни, в частности, когда рабочие ГДР вырабатывали разнообразные способы «инновационного» решения проблем. Например, таких, как хронический, ежедневный (и еженощный — в ночную смену) дефицит винтов, выключателей, заготовок и даже сырья на производстве и в быту.
В результате люди не становились зашоренными; они полагались на собственные силы и были способны и готовы находить различные творческие решения проблем, связанных с жестоким дефицитом или с системными недостатками. Таким образом, восточные немцы объективно имели — и все активнее использовали — возможность продемонстрировать себе и другим, насколько предприимчивыми и производительными бывают простые рабочие. Кроме того, за счет такого творческого отхода от общепринятых стандартных трудовых практик в ГДР изменилось само традиционное понимание «качественной немецкой работы».
Понятие это прежде относилось преимущественно к самой продукции, а также к наивысшим стандартам инструментов и методов работы. А в восточногерманском контексте «качественная немецкая работа» стала означать способность выполнить задачу, невзирая на то и дело возникающие или даже постоянные препятствия, мешающие спокойной работе и тем самым тормозящие производственный процесс в целом.
С этой точки зрения, важно было: «больше» или «меньше»? Во-вторых, в то же самое время личные практики индивидов обнаруживали важные отличия от бинарной схемы «больше — меньше», равно как и от противопоставления по линии «традиционное — модерное». Иными словами, восточные немцы не просто продолжали поступать или воспринимать вещи (или других людей) привычными способами.
Они формировали специфические сочетания, комбинируя такие практики, которые они воспринимали в прежние времена как «хорошие» способы удовлетворения тех или иных потребностей или реализации тех или иных возможностей, с теми, какие теперь встречались им в реально существующих «данных» ситуациях.
Такие сочетания формировались в повседневной жизни, в частности, когда рабочие ГДР вырабатывали разнообразные способы «инновационного» решения проблем. Например, таких, как хронический, ежедневный (и еженощный — в ночную смену) дефицит винтов, выключателей, заготовок и даже сырья на производстве и в быту.
В результате люди не становились зашоренными; они полагались на собственные силы и были способны и готовы находить различные творческие решения проблем, связанных с жестоким дефицитом или с системными недостатками. Таким образом, восточные немцы объективно имели — и все активнее использовали — возможность продемонстрировать себе и другим, насколько предприимчивыми и производительными бывают простые рабочие. Кроме того, за счет такого творческого отхода от общепринятых стандартных трудовых практик в ГДР изменилось само традиционное понимание «качественной немецкой работы».
Понятие это прежде относилось преимущественно к самой продукции, а также к наивысшим стандартам инструментов и методов работы. А в восточногерманском контексте «качественная немецкая работа» стала означать способность выполнить задачу, невзирая на то и дело возникающие или даже постоянные препятствия, мешающие спокойной работе и тем самым тормозящие производственный процесс в целом.
Keine Kommentare:
Kommentar veröffentlichen