Государство — орудие или государство — воплощение, или же
тождество нации и государства (или государства и нации)? На деле ни для одного
из движений выбор не представляется однозначным, поскольку идеологи
высказываются одновременно, и уж во всяком случае с небольшими промежутками во
времени, и за то и за другое решение вопроса. Так, определение государства как
«средства» выдвигается в Испании с 1942 г., когда франкистский режим начинает
дистанцироваться в известной мере от фашистской Италии и нацистской Германии.
Эта эволюция подается как возвращение к истокам фалангизма, но с самого
возникновения фалангисгского движения в определении отношений между нацией и
государством уже существовала путаница.
Заканчивая рассмотрение этого вопроса, заметим, что,
основываясь на общетеоретическом определении государства, каждое из движений
при упоминании отношения между государством и нацией отдает предпочтение
какому-либо одному аспекту, поскольку в этой проблеме, вероятно из-за того, что
не затрагивается суть ее, отсутствует четкая теоретическая установка. В то
время как Фаланга чаше всего подхватывает идею государства-орудия, нацизм при
анализе государства определяет его одновременно и как средство, и как
воплощение расы, настаивая особенно на первом аспекте.
Что касается фашизма, он
отдает предпочтение скорее государству, в известной степени оставляя в тени
нацию, которая тем не менее признается наивысшей ценностью. Остается в силе то
положение, что Нация (Раса) — Государство образуют основополагающее
двуединство, на которое возложена единая миссия. Любая воля должна
безоговорочно подчиниться и посвятить себя ей. Лишь таким образом она сможет
претендовать на то, чтобы быть признанной в своем индивидуальном качестве и
обеспечить свое существование.